Что такое созависимость в семье, где есть злоупотребление алкоголем? Как не попасть в порочный круг ребёнку? Ответы в интервью специалистов проекта «Включай голову». Проект реализуется при поддержке Правительства Вологодской области

Беда, о которой принято молчать

Говорят, время лечит. Врут.
Оно лишь учит жить иначе.
Не умирает тот, кто в нашем сердце
находит свой приют.
А если умирает папа?
Ушёл он в тишину.
И что теперь?
Взгляд в небо и боль, пронзающая сердце.
Там папа мой живёт.
Там, далеко на небесах, он тихо смотрит, наблюдает.
Его не вижу, но сердце говорит:
«Он здесь, он рядом.
Только лишь взгляни наверх!»

Мой папа когда-то не смог противостоять большим препятствиям и барьерам, которые то и дело возводила перед ним жизнь. Первым ударом по его личности, а главное по его душе, стала армейская служба. Всё дело в том, что молодой парень не знал, что его ждёт там… в армии, где должен был побывать каждый настоящий мужчина, по мнению большинства взрослых людей того времени. Папу, как и многих других молодых ребят, отправили в Чечню. Он очень не любил вспоминать ту службу и всегда злился, когда кто-то о ней спрашивал. По его рассказам я знаю всего пару историй. Историй, которые он всегда заканчивал одной и той же фразой: «Как можно было не сойти с ума без стопки?». Его поколение было сломлено боевыми действиями на территории Чечни. Вполне логично, что данный факт стал отправной точкой, началом пути папы к ежедневному употреблению алкоголя.

Нам с самого детства твердят, что алкоголь – зло. А что делать детям, которые растут в «злом» мире? К сожалению, есть такие семьи, где родители – употребляют алкоголь. Конечно, сейчас я говорю именно про глубокое употребление спиртных напитков.

Наверное, каждый из нас часто вспоминает своё детство. Этот период времени у многих ассоциируется с чем-то радостным и счастливым. И я вхожу в число именно таких людей. Несмотря на то, что алкоголь не обошёл стороной и мою семью. Алкоголизм сегодня не рассматривается как вредная привычка. Его давно признали болезнью. Болезнь – проблема. Такая проблема, которая не может пройти бесследно…

С какой силой тебя бы не любили бабушки и дедушки, тёти и дяди… Ты всегда будешь нуждаться в любви родителей. Это два центра твоего, ещё пока маленького, мира. И в этом мире ты способен на всё. Ты будто бы летаешь с помощью крыльев, которые дали тебе мама и папа. Но может случиться и так, что одно крыло у тебя безжалостно оторвут. Если быть точнее, оторвёт. Она… Болезнь, от которой страдает, например, твой папа. Так случилось и у меня.Страх. Папа запивал свой страх на войне. Однако и на мирной земле это чувство никуда не исчезло. Оно изменилось, стало другим. И теперь уже он запивал страх воспоминаний

Спустя несколько лет на свет появилась я. Мама рассказывала, что папа очень ждал рождение дочери, готовился, бросил не только пить, но и курить, работал, чтобы обеспечить нас всем необходимым. Когда я родилась папа был счастлив. После моего рождения он держался. Думаю, он осознал и принял всю ответственность. Наконец-то наступило облегчение, которого так долго ждала вся семья. Он хотел начать новую трезвую жизнь. Но у судьбы на него были другие планы…

Снова травма. И на этот раз физическая. Глупая и случайная, но в то же время сильнейшая по своему воздействию на организм и здоровье человека. Не так страшна она, как страшны её последствия. Про такие случаи говорят: «просто не повезло» или «оказался не в том месте, не в то время»… Он стоял в окружении своих друзей, когда какая-то собака прыгнула именно на него. Папа потерял равновесие и упал. Возможно, был бы простой ушиб, если бы он упал не спиной… Но папа приземлился головой на асфальт. Дальше сирены скорой помощи, больница, аппараты жизнеобеспечения. Минуты, часы, дни. Было принято решение отключать. Только мама была против. И папа очнулся. Выкарабкался. Не что иное, как чудо его тогда спасло. Потом было долгое восстановление и серые дни в больнице. Я их хорошо помню. Мы с мамой часто навещали папу. На входе сидела добрая женщина лет пятидесяти и узнавала, в каком отделении лежит пациент. Мама что-то ей отвечала. Мы поднимались по лестнице, шли по тёмному коридору. Почему-то он казался мне очень длинным, практически бесконечным. В конце того коридора находилась палата папы. Она была мрачной и неуютной…

Мы все ждали выздоровления папы. Но этого не произошло. Травма то и дело напоминала о себе. Это выражалось не только в ежедневной физической боли, но и в нарушении восприятия себя как полноценного человека, в разрушении профессионального пути. Всё это угнетало его. Он старался победить в себе подавляющие ощущения. Не справился. Папа вновь «залез» в бутылку. Алкоголь стал для него способом притупления всех своих чувств. Он не знал, что это заканчивается смертью. Он не знал, что это не способ, а лишь иллюзия.Алкоголизм – это боль, которую человек «заливает»

Чувство страха, стыд, гнев, тревога, боль преследовали папу ежедневно. И он не нашёл ничего другого, как спрятаться. И спрятаться не где-нибудь, а именно в бутылке с алкоголем.

В тот момент не выдержала уже мама. Она больше не могла тянуть на своих хрупких женских плечах неподъёмную ношу. Мама была сломлена. Она не хотела забирать у своего маленького ребёнка отца, но она понимала, что уходя, спасёт многое. Мне было шесть, когда она окончательно поставила точку в отношениях с папой. Они оба меня оберегали и не показывали дома ссор и выяснений. Поэтому, когда мама, держа меня за руку, сказала папе, что это конец, он ничего не ответил, а лишь пожал плечами, делая вид, что ничего не произошло, когда я обернулась и посмотрела на него. Наверное, тогда это было правильным решением. Мама сделала всё для того, чтобы я любила и уважала папу. Она всегда относилась к нему по-человечески. Он это знал. Он знал, что мама будет рядом.«Доча, я не могу. Я умираю»

Я не знаю, почему папа выбрал покинуть реальность, которая так его не устраивала и уничтожала, путём глубокого употребления алкоголя. Я могу только предположить. Папа был человеком открытой души, добрым и очень мягким. Ему были чужды такие понятия, как строгость и жёсткость. А ведь они бы могли ему помочь. «Нельзя быть таким мягким. Нельзя», – всё, что я могла ему сказать. Это было правдой. Та «мягкость» дала начало слабости. Она его и сгубила. Не справился с ней. Ушёл.

На всю жизнь я запомнила наш последний разговор у бабушки дома. Папа лежал на своём коричневом диване, уже совсем худой, высохшие от болезни руки были чуть приподняты. Я села на край дивана и стала что-то щебетать о школе, о мальчишке из двора, о маме, обо всём. Терпеливо слушал, кивал головой, поддерживая разговор. А потом повернулся ко мне, посмотрел своим взглядом, в котором читалась безысходность, и сказал: «Доча, я не могу. Я умираю». На что я усмехнулась, попросила его встать с дивана и снова посмотрела в глаза. Сколько же в них было боли и сожаления. Я поняла его без слов. Первый и последний раз в жизни он так на меня смотрел. Мы некоторое время не отводили взгляд друг от друга. Было ощущение, что наши внутренние миры тогда прощались. Прощались и мы. Отец и дочь, которые не успели сказать друг другу важные слова. Однако за нас это сделали наши глаза – зеркало человеческой души (как точно когда-то описал их Лев Николаевич Толстой). Через несколько дней нам с мамой сообщили, что папы больше нет.Я часто думаю, что я могла сделать? А что, если бы я тогда стала источником его силы и любви? Если бы можно было избежать всего этого? Но история не терпит сослагательного наклонения… Так, алкоголизм забрал жизнь одного человека и оставил след на жизни тех, кто был рядом

Алкоголизм – болезнь, разрушающая не только человека, который становится психологически и физически зависимым от алкоголя. Она разрушает и тех, кто рядом. Созависимость.

В первую очередь, конечно, страдает семья, своеобразной «мишенью» в которой является ребёнок. Думаю, что так происходит из-за того, что именно в детстве формируется восприятие мира, себя, всех и всего, что нас окружает.

Как бы мама не пыталась помочь своему ребёнку, у неё не получилось сделать это до конца. И тут дело совсем не в ней, а в том, что это просто невозможно было сделать в одиночку. Помочь своим детям можно только уходом и нетерпимостью, непринятием условий, в которых ты существуешь, находясь рядом с алкоголиком. Моя мама смогла. Она просто взяла меня за руку и ушла от зависимого человека, не оборачиваясь назад. Однако мама не осталась равнодушной к жизни папы, продолжая ему помогать. Только теперь не своим нахождением рядом, а на дистанции. Она чётко осознавала, что так продолжаться больше не может. А ещё осознавала и то, что уйти – не значит перестать помогать и любить. Бывает, уходя, любишь ещё больше. Порой своевременным уходом от человека можно спасти не только себя, но и его, ребёнка и тех, кто рядом.

Ушли мы, а вот моя проблема никуда не ушла. Она лишь «спустилась» куда-то глубоко в душу. И вновь «поднялась» спустя годы. Созависимость, как и любое нарушение не может проходить бесследно. Я не решусь говорить о её причинах, последствиях, способах выхода из этого состояния и т.д. без профессионала.

Масштабность этой беды, о которой принято молчать, предполагает огромное количество времени, сил и ресурсов для её проработки и полного устранения. Наверное, об этом должны говорить специалисты. Мой собеседник — заведующий детским психиатрическим отделением БУЗ ВО «ВОПНД №1» г. Череповца, Юрий Афанасьев.

– Вы этой статьей хотите проработать свои личные вопросы?

– В том числе. И, возможно, помочь таким же…

– Я понял.

Многое закладывается в раннем возрасте

У членов семьи, живущих рядом с алкоголиком, появляется определённая форма зависимости, она же – созависимость. Почему так происходит?

Чаще всего созависимые люди выходят из тех семей, где были похожие проблемы. Это касается и тех, кто употребляет психоактивные вещества, и тех, кого воспитывают в различных формах жесткости. Это касается всех, кто воспитывается в различных деструктивных либо дисгармоничных семьях. Здесь нельзя сказать, что они изначально созависимые. Мы всё-таки должны понимать, что ребёнок проходит определённые этапы развития. Многие моменты, к сожалению, нами не осознаются уже и в юном, и во взрослом возрасте. По одной той причине, что многое закладывается в раннем возрасте, т.е. мы просто этого не помним. Поэтому иногда это уходит на глубокий подсознательный уровень, что даже внутренний анализ человеку не помогает.

Вот почему очень важно обращаться к специалистам. Ведь специалисты работают с такими вещами, они могут помочь «вытащить» из подсознания, объяснить, почему человек поступает так… А поступает он чаще всего так, потому что ребёнок воспитывается в определённой модели поведения: то, что он видит, у него уже закладывается с раннего возраста. И он эти модели поведения воспринимает как нечто нормальное.

Часто задают вопросы: «почему одна живёт с алкоголиком, а вторая тут же его бросает?», «давать или не давать шанс?». Продолжают жить как раз, скорее всего, из созависимых семей, потому что мама так делала, у бабушки так было, значит и я должна так делать. Этому находятся различные оправдания: «без меня он пропадёт», «без меня замёрзнет», «без меня сопьётся», «это мой крест». Это такие формы защиты

Корни часто лежат именно в проживании в семье, где данные формы нарушения наблюдались. Просто стереотипы, модели поведения, которые уже не дают понимания, что может быть как-то по-другому.

Лечение любой зависимости – всегда осознание

Для того чтобы выйти из созависимых семейных отношений человеку необходимо сначала понять, что он созависим. Как это распознать? Каковы основные признаки созависимости?

Что такое зависимость? Зависимость – это в любом случае патологическое состояние, т.е. это понимание, что ты от чего-то ограничен в своей деятельности, в своём выборе. А созависимость – созвучный термин. У человека может не быть какой-то химической зависимости. Но всё равно корень-то «зависимость». Так вот, лечение любой зависимости – всегда осознание. Когда начинается наше лечение? Когда вы хотите бросить или тогда, когда вы признаёте себя больным? Все считают, что как только я хочу бросить, так начинается мой путь по лечению. Ничего подобного. Бросать вы можете всю оставшуюся жизнь, жить с алкоголиком вы можете всю оставшуюся жизнь. Здесь надо просто осознать внутренне, внешне, со своей помощью, с помощью других и признать: «да, я – больной» (это касается зависимых). А то, что касается созависимых, надо осознать: «да, я живу с больным человеком» или «живу с человеком, который неправильно на меня влияет». Мне нужно сделать выбор: жить самостоятельной жизнью или всю жизнь быть зависимым от него, давая ему среду для питания».Осознание и понимание – это начало пути. Не попытка бросить, не попытка помочь, не попытка мотивировать, а именно признать, что я живу в этом, мне нужна помощь

Тогда в принципе и возникнет сам собой вопрос обратиться к кому-то за этой помощью.

Алкоголику должны помогать профессионалы, а не человек, который из-за него страдает

Каковы, по вашему мнению, причины возникновения у человека созависимости?

Чаще всего это патологические типы воспитания. В любом случае мы понимаем, что либо была модель поведения, либо определённый стиль воспитания, т.е. гипо-, гиперопека. Довольно часто мы наблюдаем такие проблемы, например, в семьях педагогов, в семьях врачей. Хотя никто бы никогда об этом не подумал. Вроде бы специалист, который занимается этим, а у самого, как говорится, те же самые проблемы. Повышенные профессиональные деформации тоже могут приводить к каким-то нарушениям в семье. В том числе, и к определённым стилям созависимости. Мы традиционно считаем, что у нас это может быть только с алкоголем и жестокостью. Но есть и полные семьи, где бюджетники-работоголики. Там ведь тоже ребёнок не получает полного внимания. Родитель так же пытается оправдать себя: «но я же работаю, зарабатываю деньги». И чаще всего это является искажающей моделью поведения, т.е. формируется патологическая или дисгармоничная модель сопровождения ребёнка. Хотя родители могут и не употреблять, не быть жестокими и т.д. Но опять же вот эта гипоопека будет формировать определённый поиск партнёра.

Во-вторых, важна личность. У каждого из нас своя личность. У кого-то похожий темперамент, у кого-то нет. Если брать модель, то остановимся на самой популярной, я этого придерживаюсь – на биопсихосоциальной модели поведения любого деструктива, любой зависимости.Есть биология – нечто заложенное в нас. Например, кто-то холерик, кто-то меланхолик. Меланхолику трудно стать сангвиником. Мы должны понимать, что этого практически не изменить. Второе – конечно, личность. Это то, что в нас заложено воспитанием, моделью поведения. Третье – влияние социума, какие-то навязанные стереотипы: «ты не имеешь право его бросить, он без тебя сопьётся». С другой стороны, почему? Он сделал свой выбор! Алкоголику должны помогать профессионалы, а не человек, который из-за него страдает

Вот такая тройная модель – биопсихосоциальная модель поведения, т.е. в корнях всегда будет три составляющие.

Осознание и понимание внутри себя должны ещё подкрепиться грамотным сопровождением специалиста

По себе знаю, что разобраться в этом без помощи специалиста практически невозможно. Как вы думаете, почему люди не идут к экспертам и врачам (в частности к психиатрам) и предпочитают не говорить о своей проблеме?

Ну, во-первых, многие не понимают, не осознают причину того, почему они живут, почему так поступают. Даже разбираясь на вашем случае, я бы не стал говорить, что вы свою проблему решили.У вас просто ушёл раздражающий фактор, у вас ушёл зависимый человек. В своей будущей модели вам очень важно сделать правильный выбор партнёра. Потому что если партнёр будет похож по модели поведения, вы, скажем так, на интуитивно-биологическом уровне будете к этой модели тянуться. На самом деле, осознание и понимание внутри себя должны ещё подкрепиться грамотным сопровождением специалиста

Очень тяжело признать себя каким-то неправильным, не таким: «я, что психически больная? Зависимая? Пойду к психиатру, наркологу или к какому-то врачу?». У многих этот стереотип вбит в голову: «психиатр – это плохо». Хотя мы – такие же врачи. У нас есть переходные формы: врачи психотерапевты, клинические психологи. Но это всё объединено ореолом психдиспансера и низким качеством психологической подготовки. Сейчас у нас множество психологов различных профилей, чаще всего людей, не имеющих профильного образования, не имеющих даже практики. Назовут себя энерготерапевтами, а человек зря ходит, вываливает безумные деньги. К одному – не помог, ко второму… Думает, значит и тут мне не смогут помочь.

С одной стороны – отсутствие профессионалов, с другой стороны – определённые стереотипы по отношению к людям, работающим с этой проблемой. Ну, и страх признаться себе, что ты действительно нуждаешься в помощи.

Чаще всего люди попадают в круги вины. Самый страшный круг – самообвинение

Если же человек не в силах самостоятельно «выбраться» из такого состояния (созависимости), то один из верных путей выхода, как вы уже сказали, обратиться к специалисту (например, к психиатру). А какие ещё возможны варианты?

Сейчас довольно хороший ресурс, как ни странно, интернет. С одной стороны интернет – это большущий минус, с другой стороны интернет – это большущий плюс. Очень правильно сейчас у многих специалистов идёт такая компетенция, как самообразование. То есть здесь нужно грамотно подобрать тот материал, который вы будете изучать. Материалов и практических рекомендаций по выходу из созависимых состояний предостаточно. Надо просто знать авторов, надо знать специалистов. В принципе сейчас достаточно и видеосеминаров, и печатных, и электронных книг для того, чтобы сделать первые шаги.Мы понимаем, что первые шаги могут быть сделаны и на внутренней мотивации. Мы хоть и говорим про глубокий случай созависимости, но есть и лёгкие критерии

Самое главное не впасть в какую-нибудь эзотерику, походам к колдунам и шаманам, непонятным приворотам. Сколько мы видели это магическое мышление у созависимых… Здесь надо понимать, что это долгий путь, ничего лёгкого не будет. Даже осознание, ломка собственных стереотипов, уход от них – это всё-таки тяжелый путь. Можно пройти и самому, но опять же надо делать выбор вовремя. И если уже начал этот путь, то не надо возвращаться обратно. А чаще всего люди попадают в круги вины. Самый страшный круг – самообвинение: «без меня он пропадёт», «у детей не будет отца», «все жили и я так буду жить». Эти стереотипы вины часто, уже оторвавшись, всё рано возвращают на обратный круг. Мотивационные моменты как раз лучше даёт специалист.

Профессиональные программы есть, они однозначно работают

Существует программа «Взрослые дети алкоголиков» (ВДА), которая опирается на 12 шагов и 12 традиций. Насколько, по вашему мнению, следование подобному эффективно?

Всё зависит от специалиста, от центра, которые будут этим заниматься. В принципе, это тоже форма профессиональной и психотерапевтической группы поддержки. Это хороший ресурс. Если есть действительно профессионально подготовленное общество, то в обращении туда ничего страшного нет.

Но опять же по опыту таких центров очень мало, больше – обманщиков и шарлатанов. Однако профессиональные программы есть, они однозначно работают.Но прежде чем обратиться в центр, мы должны собрать информацию

Здесь нужно действовать аккуратно, потому что отчаявшиеся люди могут впадать из одной созависимости в другую. Этим часто пользуются секты.

Ребёнок может послужить мотивационным уходом

Если созависимость – это проблема, то она не может проходить бесследно. Как она влияет на человека? Какие последствия за собой влечёт?

Созависимость тем и опасна, что человек повторяет тот же путь. И он может поставить на этот же путь своего ребёнка. Если папа пил, а мама это терпела, тогда она и сама деформированная личность по этому направлению. Есть опасность в том, что ты своего ребёнка программируешь на это же. Для меня, как для детского врача, опасность заключается в том, что ребёнок, который родился в такой семье, пойдёт по этому же пути.Мы даём матерям мотивационный выбор: или ты с ним, или твой ребёнок закончит так же

И чаще всего ребёнок может послужить мотивационным уходом. Да, будет чувство вины, мать будет переживать. Но наша задача – сделать так, чтобы ребёнок максимально не видел этого в общении.

Созависимость – одна из самых актуальных и важных проблем

Согласны ли вы с тем, что созависимость – большая проблема не только для конкретного человека, для определённой семьи, но и для общества в целом?

Давайте поднимем процент алкоголиков в нашей стране? Какой процент у нас наркоманов? Какой процент суицидальных семей? Какой процент семейного насилия? Если сложить всё это, то мы получим колоссальную цифру. Поэтому это однозначно проблема даже не на уровне экономики, социологии. Это вообще демографическая политика нашей страны. Поэтому данная проблема одна из самых актуальных и важных.

Беседа с профессионалом дала мне очень много. Главное, наверное, это понимание тех вещей, которые необходимо осознавать и принимать, работать над ними и в будущем не допускать таких ошибок, которые совершал когда-то папа.

Рассмотрев причины созависимости, пообщавшись с врачом, мне бы хотелось вернуться к названию моего материала. Почему же созависимость – это беда, о которой принято молчать? На это у каждого свои причины. Я выделила ряд собственных.

Это лишь часть того, чего боятся люди, находящиеся в состоянии созависимости. Для некоторых основной причиной станет страх, непринятие проблемы, неосознанность, позиция жертвы, чувство и желание быть «спасателем» и др. А для меня первостепенной является боязнь усугубить ситуацию, в которой находится зависимый человек. Однако это не умаляет значимость и остальных. С каждой из них необходимо работать, чтобы не допустить пагубно влияющих последствий. Или хотя бы сократить их количество. Множество комплексов, замкнутость, недоверие, страх, боязнь людей, неспособность быть собой, самообвинение (самый страшный круг вины) – всё это лишь часть тех последствий, которые могут настигнуть созависимого человека.Я не ставлю себе цель изменить людей. Мне просто хочется сказать человеку, оказавшемуся в подобной ситуации, о том, что он не один! Не нужно бояться говорить и признавать проблему

Мой папа не был готов к жизни. Я думаю, что он и сам это понимал. Поэтому ему всегда хотелось видеть во мне жизнерадостного и сильного человека. Человека, способного защитить себя, если рядом не будет того, кто бы сделал это за меня. Он, наверное, и сейчас хотел бы видеть меня сильной и счастливой. Пап, смотри. Кажется, у меня получается.